/ Регистрация
Автор:
02.06.2020
Нас подняли на рассвете

Нас подняли на рассвете. Дежурный сказал вооружиться, взять лопаты и противогазы. Экипировка была странная. Кто-то пошутил, что мы едем в Чернобыль. Нас довезли до окраины села. Когда началась процедура, мы поняли, что зря брали противогазы. Здесь бы больше пригодились общевойсковые защитные костюмы.  Проводник показывал места. Мы копали. Доставали разложившиеся тела. Судмедэксперты со знанием дела осматривали серые трупы, иногда что-то ковыряли в них и откладывали в стеклянные банки, что-то вписывали в бланки. 
Тяжелые душевные переживания, которые я всеми силами пытался в себе подавить, и не показать окружающим сотрясали меня изнутри, и мелкой дрожью выходили в конечностях. Я натянул тельняшку на лицо, но это тоже не помогало. Некоторые тела были завернуты в саван, похоронены по обычаю, а в каких-то могилах были чуть прикопаны, и просто свалены друг на друга. Тот, которого поднимал я, был в обрезанных кирзовых сапогах. Так делали только отслужившие больше года солдаты. За это страшно ругали командиры и наказывали, бывало, что заставляли пришивать отрезанные голенища, но солдаты не сдавались, и все равно резали, тем самым подчёркивая свой выросший статус. Мне казалось, что с влажным грунтом на моих руках остались стоптанные каблуки его сапог. 
Еле сдерживая рвотные позывы, я попросил ротного сменить меня кем-то из оцепления. Он сказал кого поменять, и я на ватных ногах отправился в оцепление. Михалыч с укором и пониманием посмотрел на меня, и молча прошёл мимо. Стоя в оцеплении я обливался слезами. Это были не слёзы жалости к тем, кого мы доставали, это были слёзы безвыходности, и неминуемой необходимости участвовать в данном мероприятии. Хотелось снять с себя всю одежду, сжечь ее, и прямо отсюда, не останавливаясь, голым идти домой. Когда мы ехали обратно, пили купленный по дороге спирт. Молча, не запивая, не закусывая. Под действием крепкого алкоголя мой мир сузился до невероятных размеров, был похож на мышиную норку, в которой я забил всё своё существо. 
Чтобы отвлечься я пытался думать о чем-то приятном и добром. Я вспоминал тебя, вспоминал мелкую рябь твоих волос, твою улыбку и заразный смех, твой плейер. Вспоминал как ты вытаскивала из ушей наушники, чтобы переспросить, что я сказал. В тот момент я очень жалел о том, что не набрался тогда смелости всё тебе рассказать. Радовался, что ты не видишь меня таким сжавшимся, грязным, пропахшим адом человеческой глупости и жестокости. Мы все несколько дней не ели, с неохотой отвечали на расспросы ребят. Через какое-то время я спросил у Михалыча, и он рассказал, что ему тоже до сих пор хочется нажраться, и кажется, что его руки пахнут.
#тахикардия

Вход в личный профиль